В декабре были распроданы права на разработку последних крупных месторождений нефти и газа: Лодочное, Имилорское и Северо-Рогожниковское (им. Шпильмана). Тенденция ввода мелких и мельчайших месторождений в последние несколько лет закономерна: не развивается геологоразведка — не открываются крупные месторождения. И если ничего не менять, ситуация скоро может стать критичной. Решением этой проблемы должно заниматься государство, повышая инвестиционную привлекательность недр и финансируя отечественную геологоразведку.
Первый шаг уже сделан. В соответствии с указом президента РФ от 15 июля 2011 года число стратегических предприятий и акционерных обществ страны пополнилось ОАО «Росгеология», созданным со 100-процентным государственным участием. Но надо делать и второй шаг — поддержать созданную структуру на этапе формирования, согласовать стратегию развития, наделив недостающими полномочиями и ресурсами.
Могу утверждать, что обеспеченность человечества сырьем зависит от состояния геологоразведки, а также технологий добычи и переработки. На всем обозримом историческом этапе жизни общества минерально-сырьевая база мира, несмотря на растущую добычу, стабильно увеличивалась. В период с 1991 по 2010 год в мире добыто 49,5 трлн куб. м газа, а приращено 110 трлн куб. м, то есть коэффициент восполнения как величина отношения объемов прироста к объемам добычи равен 2,2, причем без так называемого сланцевого газа. В России этот показатель ниже — 1,0. Тот же коэффициент по традиционной нефти в мире равен 1,3, а с учетом нетрадиционной (синтетической) нефти — 1,9, тогда как у нас он составляет 0,8, а в последние годы — 1,1. Так что резервы для поддержания опережающего роста мировой минерально-сырьевой базы пока еще есть. Есть они и в России. Однако коэффициент текущего восполнения выбывающих запасов нам нужно поднять минимум до 1,5, так как далеко не все новые запасы того же качества, что и извлекаемые сегодня. Часть из них останется невостребованной или не подтвердится добычей. Не случайно ведь в СССР объемы прироста в среднем в два раза превышали объемы добычи. Мировая экономика этот принцип усвоила, а мы с некоторых пор стали руководствоваться правилом «тонну добыл — тонну прирасти». С житейских позиций это вроде бы нормально, а с профессиональных — путь к падению добычи. Не сегодня, а лет через 10—15.
Открывая, как и в советские годы, по 50—55 месторождений нефти и газа в год, мы умалчиваем об их размерах. А они стали меньше в пять-шесть раз. Запасы новых месторождений компенсируют не более чем на 10—15% объемы добычи. Остальные декларируемые приросты запасов приходятся на старые (ранее открытые) месторождения. С одной стороны, это хорошо — продлевается жизнь действующих промыслов. А с другой — нарастают проблемы обеспечения страны сырьем через 10—15 лет. Крупные месторождения к тому времени в основном будут выработаны, а новые — мелкие, да и их крайне мало. Число открытий в традиционных регионах надо увеличивать кратно ичодновременно выходить с разведкой в новые регионы суши и акватории шельфа. Именно там можно ожидать пополнение сырьевой базы крупными и средними месторождениями. Соответственно, кратно (примерно в 2,5—3 раза) должны быть увеличены объемы геологоразведочных работ.
А для начала надо хотя бы раскрывать структуру прироста, показав раздельно запасы, полученные на разрабатываемых месторождениях: за счет их доразведки, за счет переоценки (технологические, ценовые и другие приросты без проведения геологоразведочных работ), далее — за счет разведки ранее открытых месторождений, подготавливаемых к разработке, и, наконец, за счет открытия новых месторождений. Учитывая все в одной цифре, мы вводим в заблуждение не столько себя, сколько руководство страны. На самом деле физические объемы геологоразведочных работ уже почти 20 лет находятся на критически низком уровне. А если точнее — то в четыре раза ниже, чем в дореволюционном 1990 году.
Тревогу надо бить не по поводу истощения недр, а в связи с отставанием развития геологии от возрастающих потребностей в минеральных и топливно-энергетических ресурсах. Что касается России, то мы как великая сырьевая держава должны быть озабочены не только возрождением принципа опережающего развития сырьевой базы и знаний о собственных недрах, но и восстановлением полноценного мониторинга и институтов прогнозирования развития минерально-сырьевой базы мира, поскольку живем в конкурентном пространстве в период ожесточенной борьбы за доступ к природным ресурсам.
|
